Дальше...
- Где? – не понял я.
- Да вот же! – Вожатая гневно оттянула резинку мои мужских трусов, и резко отпустила ее, больно шлепнув меня по заду. – А где мои?..
Внезапно нагнувшись, она выудила из кармана моих валявшихся штанов белые кружевные трусики.
- Ты что совсем идиот? – Она потрясла трусиками перед моим лицом. – Как ты считаешь, твои синие семейники хорошо смотрятся под платьем???!!! Сейчас же переодеться! А я пока найду для тебя парик!
Я понурил голову. Отойдя в сторону и не снимая платья я просто вынул из-под юбки свои трусы и со вздохом натянул кружевные белые, слегка колючие и очень тесные трусики. Мой член оказался прижат, а попка стянута этой тканью, но ради красоты я стоически решил перетерпеть неудобство. Зато вожатая перестала орать и несла мне на примерку русый паричок с волосами средней длины.
Приказав не шевелиться, аккуратно надела мне его на голову, заправив мои выступающие волосы и слегка причесала мои новые волосы круглой расческой-ежиком. Я слегка отвел челку от глаз и взглянула на вожатую. Та не скрывала удовольствия.
- Ну все, супер, ты даже не представляешь как ты смотришься! – восхищенно лепетала она мне, бегая вокруг и немного поправляя на мне платье. Аня, закончив собирать разбросанные вещи, просто смотрела на меня и как-то загадочно улыбалась.
- Дайте хоть поглядеть, - стараясь говорить погрубее, бросил я.
- Идем, идем, зеркало в гримерке будет, там и посмотришься, а то уже время поджимает, - снова засуетилась вожатая. – Ну, идем, что же ты стоишь!
Мне было не совсем удобно впервые идти на каблуках, но дело было не в этом. Внезапно я осознал, что вот во всем этом мне сейчас придется пройти перед доброй половиной детей и взрослых, спешащих на танцплощадку лагеря. Храбрость моя явно дала трещину. Я нерешительно застыл у дверей. Вожатая видимо поняла мой страх.
- Да ты что боишься-то??? Ты пойми глупый, тебя сейчас никто не узнает! Ты бы видел сейчас себя, - сказала она с такой искренней интонацией в голосе, что я и правда понял свою оплошность и поверил ей в эту минуту. И как вскоре выяснилось, она оказалась абсолютно права. Подтолкнув меня к выходу, вожатая заперла раздевалку. На улице с пакетами в руках нас уже дожидалась Аня. Она снова лукаво взглянула на меня. Потом протянула два пакета.
- Вот возьми тоже, не все же мне одной тащить.
Я послушно взял пакеты. Ситуация приобрела еще большую естественность. Две девушки с кучей шмоток. Что может быть естественнее? Через десять минут я научился наступать на носки, и ходить на каблуках стало удобнее, хотя и все еще трудно. Кажется, еще немного – и упадешь вперед или отломаешь каблук.
Несмотря на успокоительные слова вожатой, первое время пока мы шли, мне было не по себе и я избегал встречаться взглядами с окружающими. Но мало-помалу, я понял, что ситуация происходит с точностью до наоборот. Я превратился в невидимку. Правда в не совсем обычную. Дело было в том, что мои знакомые совершенно не реагировали на меня, зато незнакомые парни и девушки смотрели какими-то другими взглядами, смысле которых я не понимал, да у меня и не было времени гадать на этот счет. Зато было главное – никто не смеялся и не тыкал пальцем. Приободрившись, я уже смелее смотрел на проходящих и до задней двери гримерки позади сцены дошел с гордо поднятой головой. Перед дверью Аня забрала у меня пакеты и пожелала удачи.
В гримерке я первым делом бросился к зеркалу. Увиденное в нем сразу и бесповоротно объяснило мне все причины реакции на меня прохожих.
А заодно я понял, почему иногда только по глазам можно узнать человека. Глаза, смотревшие на меня из зеркала, были по-прежнему мои. Темные, томные, подчеркнутые темными тенями и обрамленные увеличенными тушью длинными ресницами, но все же мои. На этом сходство отражения заканчивалось. Впервые я подумал, что от такого можно запросто и свихнуться. А что было делать еще, глядя на миловидное личико, стройную гибкую фигурку, перехваченную в талии широким поясом, округлую выпуклую попку, небольшие холмики грудей под воздушным кружевом и прямые загорелые ножки под обтягивающей короткой юбочкой этой безумно соблазнительной девочки-подростка?? Я сам столько раз мечтал о таком подарке судьбы и вот сейчас... получил его? Но, а как же прежний я? И кто же будет встречаться с этой красоткой, если меня, меня прежнего больше нет? Все это не укладывалось у меня в голове.
Девочка серьезно смотрела на меня из рамы. Складывалось ощущение, что она просто стоит за стеклом окна и пристально смотрит мне в глаза. Я отвернулся. Потом снова посмотрел. Девчонка повторила за мной. Затем улыбнулась. Показала кончик языка. Потом слегка приоткрыла губки и подмигнула мне. За ее спиной появилось отражение вожатой. Обычное отражение обычной знакомой мне вожатой. И это, второе отражение совсем не удивилось тому, что перед зеркалом стоял мальчик, а в зеркале отражалась молоденькая девушка в белом платье с волосами цвета спелой пшеницы. Значит все было в порядке? Или нет?
- Ну хватит вертеться, скоро на сцену, - услышал я за спиной голос вожатой. – Никак не налюбуешься... Что нравится?
Ее глаза заискрились смешливыми искорками. Девочка снова повернулась к зеркалу. Теперь в ее глазах читалась не растерянность и озадаченность, а победа и уверенность в своих силах. В своей красоте. Это мое и одновременно не мое тело с каждой минутой наполняло мой разум новыми, невесть откуда взявшимися невероятными образами, идеями, мыслями и фантазиями. Мне тогда казалось, что это тело дает мне право или даже обязывает делать многие вещи, о которых я даже не имею понятия. Но очень скоро оно придет. Не знаю почему, но в этом я был наверняка уверен. Или она была уверена. Впрочем, с каждым новым взглядом в зеркало я перестал чувствовать разницу. Я вживался в новый образ и уже не смог отделять его от себя. Пора было выходить на сцену. Оттуда уже несколько минут долетала музыка и шум предстоящего торжества.
- А сейчас встречайте нашу очаровательную ведущую, неповторимую Диану!!!
Звонкий почти мальчишеский голос принадлежал моей обожаемой партнерше.
Я сообразил, что Диана это я и слегка взволнованно вышел на сцену.
Я ожидал разной реакции народа на свое появление и несмотря на свою уверенность готов был и к насмешкам и к успеху. Но мое появление сопровождалось таким шквалом аплодисментов публики, какого я никогда не встречал, будучи мальчиком и получая различные призы и грамоты в школе. И это только выход, я даже еще не сказал ни словечка! Рукоплескания перешли в овации, во время которых моя партнерша повернулась ко мне и широко распахнув глаза проговорила слова, поглощенные общим шумом, но услышанные мной вблизи «Ну ты даешь... просто офигеть!». Я взглянул на ее скромную фигуру в мешковатом мужском костюме и ничего не ответив, перевел взгляд на людей и улыбнулся. Несомненно, сегодняшней звездой здесь был я. Разглядывая лица в зале, я убедился, что почти никто не узнал меня прежнего. Я поискал среди сидевших на скамейках несколько самых близких моих приятелей, которые знали о моем участии в шоу. Они смотрели на меня буквально открыв рты. Но в их слегка пришибленные выражениях лиц не было даже тени на насмешку.
Весь текст моего выступления как по линейке выстроился у меня в голове. И на протяжении всего мероприятия никто бы не упрекнул меня в том, что я совершил хоть малейшую ошибку. Я просто не мог. Слишком велика была моя ответственность. Меня теперешнего, или теперешней. Такая девочка как я обязана быть примером и звездой для всех и просто не могла ошибаться. Да, да. Именно так. Поэтому вечер прошел великолепно.
После того, как все конкурсы были проведены, призы выиграны, песни спеты, речи сказаны, а цветы подарены, мы объявили о самой лакомой части праздника – дискотеке, и под бурные овации и крики уже наших однокашников скрылись в гримерной. Здесь мы наконец-то смогли вздохнуть спокойно – вечер прошел «на ура».
- Ну как тебе наше выступление, Оля? – я впервые решился назвать по имени свою симпатию.
- Все кажется было супер, но ты конечно дал стране угля, - не отрывая от меня восхищенных глаз отозвалась она, - кто это тебя так нарядил?
- Да вожатка, - отмахнулся я.
И чтобы еще что-то произнести в наступившем неловком молчании добавил:
- А где же она сама?
- Наверное пошла бухать со своими или к дискотеке готовится, - ответила девушка.
- Ааа... понятно, - протянул я.
А снова для того чтобы что-то сказать, хотя заранее знал ответ на этот вопрос спросил:
- А ты пойдешь на дискотеку?
Девушка состроила загадочную физиономию и рассмеялась, глядя мне в глаза.
- Не знаю, не знаю, было бы с кем идти.
- Ну а как же, не с кем что ли, я вот например иду, - решил прощупать я почву.
- Точно?
Она лукаво склонила набок свою хорошенькую головку.
- ДА! Выпалил я как из пушки. Девушка снова засмеялась.
- Ладно, так тогда и встретимся, только ты это... все же переоденься, а не то я тебя таким, как парня совсем не воспринимаю. Ты сейчас больше всего мне Лялю Ручейкову из пятого отряда напоминаешь, - она снова хихикнула и, выйдя, направилась в сторону своих домиков.
Я остался один. Душа моя пела и танцевала в предвкушении счастья, а воображение уже рисовало Олю в моих объятиях медленного танца, а затем поцелуи под луной, а может мне совсем повезет, и мы сбежим ото всех на озеро и там...
Полный таких приятных планов на скорое будущее, я подошел к зеркалу. Длинноногая милашка с русыми локонами никуда не делась и смотрела на меня, улыбаясь счастливой улыбкой. И действительно, немного похожа на Лялю, вспомнил я Олины слова. За Лялей бегали все самые авторитетные парни из старших отрядов, и поговаривали, что у нее даже роман с одним из вожатых. Куда уж мне было тягаться с такими конкурентами! А здесь, вот она – и моя! А точнее – я! С ума сойти! Мне стало немного жаль ее. Через несколько минут она должна будет навсегда исчезнуть. Ну и пусть. Зато у меня уже есть другая, с которой... Я показал отражению язык. Оно ответило взаимностью. Я отвернулся, надул губы, будто обиделся. Отражение живо продемонстрировало то же. Не переставая дуть губы, я искоса взглянул в зеркало. Какая она все-таки милая! Я прогнулся спинкой и выпятил попку. Затем провел по ней и шлепнул. Еще раз... В глазах девочки отобразился легкий испуг. Я провел по гладкой коже обнаженного бедра девушки.
Внизу живота стало нарастать приятная тяжесть. Девушка в зеркале опустилась на четвереньки и прогнулась как кошка. Сладкое напряжение начало расти стремительно. За те две недели, проведенные в лагере, у меня совсем не было возможности предаться своей одинокой сексуальной жизни, если можно так выразиться, и вот теперь все это незамедлительно требовало разрядки. Потушив свет, я тихо вышел из гримерки через заднюю дверь и по ступенькам спустился сзади сцены, направляясь к душевой и раздевалке. Сначала к душевой, подумал я.
Снаружи уже совсем стемнело. На площадке, еще недавно занятой народом было пустынно. Несколько парней растаскивали из рядов скамейки и ставили их вдоль площадки, образуя, таким образом, танцпол, слышались первые звуки магнитофона – кто-то возился с проводами, подключая колонки и цветные лампы-фонари. Остальная детвора видимо прощалась с уезжающими родичами или готовилась к дискотеке. Лучше времени не придумаешь.
Стараясь быть незамеченным, я кустами пробрался к душевой и не включая свет прошмыгнул в темный провал двери. Воду на ночь у нас отключали, чтобы шутники не открывали ее ночью, и быть застигнутым внутри в эту пору было исключено совершенно. В темноте я осторожными шагами ступил на кафельный пол, и прошел несколько шагов вглубь помещения, слегка постукивая каблучками. Я и так был на взводе, а тут этот стук каблучков явно давал понять моему распаленному воображению, что здесь находиться девушка. И сейчас я с ней... точнее... Переведя дух я зашел в один из душевых отсеков и прислонился к стенке. Прислушался. Тишина. Только сильный запах сирени, росшей поодаль дурманил мою и без того сумасшедшую голову. Я тишине я, кажется слышал стук собственного сердца.
Через минуту медленно и плавно я опустился вниз, пока мои коленки не коснулись холодного кафеля. Одежда так возбуждала и ласкала мое разгоряченное тело, бывшее одновременно и одетым и раздетым... Я слегка приспустил уже мокрые от смазки трусики, и освободив свой хоботок, упоенно отдался сладкой процедуре, другой рукой лаская по попку, ножки и грудь. В конце концов, понимая, что развязка близка, я как порно-актриса вставил пальчик в рот и принялся сосать его. Еще несколько секунд и...
Внезапно я услышал голоса снаружи. Несколько голосов. Через пару секунд они приблизились. В тишине душевой оглушительно прозвучал сильный удар ногой в дверь. После чего, раздался пьяный хохот. Я замер...
Моя милая рассказчица замолчала, задумчиво глядя куда-то вдаль.
- Ну, же Дана, что было дальше? Говори скорее, интересно!!! – я чуть ли не стал тормошить ее, стараясь вывести из какого-то непонятного транса.
Девушка молчала. Словно что-то обдумывала. Я проследил за ее взглядом. Уже совсем смерклось, и в наступающем полумраке при свете взошедшей луны, лишь призрачно мерцали руины сцены с обломками мозаичной стены, а в воздухе пели комары. Из-за темноты мне на секунду показалось, что мозаика совершенно цела, и я даже смог различить на ней недостающие буквы надписи «Всегда готов!» и застывшие навсегда лица пионеров. Впрочем, вероятно, это было лишь мое воображение, разыгравшееся под влиянием рассказа. В совершенно неподвижном воздухе лишь безумно сладко, до головокружения пахло какими-то цветами (уж не сиренью ли, даже мелькнуло у меня в голове?) Внезапно Дана повернулась ко мне и прошептала.
- Ты чувствуешь это? – Глаза ее сверкали как пара черных бриллиантов. – Ты чувствуешь ЭТО? – повторила она уже громче таки тоном, который послал дрожь по моему телу. Только теперь я заметил, что Дана сама вздрагивает глядя куда-то в пространство.
- Мне говорили, я знаю... – услышал я ее горячий шепот. – ЭТО никуда не девается, ЭТО все здесь, оно ждет... эти все дети... люди, бывшие здесь... я чувствую их!! ТССС!!
Она замолчала, став живым изваянием с пальцем, прижатым к губам. Бледная, как мрамор. Ее глаза бегали, словно искали что-то. Кого-то.
Я испуганно огляделся и проглотил подступивший к горлу горький ком. Наконец, собрал все силы и тоже шепотом проговорил.
- Дана, Даночка, ты что? Что ты такое го...
- Ухх как страшно здесь!
Ее глаза снова вперились в меня.
Я готов был поклясться, что в беспробудной глубине их омутов я вижу отражение луны. Она схватила меня за ладонь обеими руками – они была холодны как лед.
- Говорю тебе, здесь все и произошло!
Дана почти кричала.
- Здесь все могло произойти как и со мной!
- Даночка, успокойся, ты же не могла быть тут, ведь это произошло в другом месте, ты сама знаешь...
Девушка вдруг решительно встала со скамейки. Вся поза ее излучала решительность.
- Пойдем, - негромко произнесла она. Я слегка занервничал.
- Куда?
- Шшшшш... - Дана снова приложила палец к губам и взяла меня за руку. – Пойдем, я покажу тебе, я уверена, что оно все еще тут, я думаю... ты поймешь, ты должна...
Девушка почти тащила меня с невесть откуда взявшейся силой. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Меня самого начинала бить нервная дрожь.
Прошелестев по высокой сухой траве, будто нарочно оплетавшей наши ноги невидимыми нитями, под тусклым светом луны, мы пересекли открытую танцплощадку с перевернутыми и поломанными скамейками, и вошли под непроницаемый полог деревьев. Дана тащила меня, будто заранее знала куда. Длинные тени деревьев лежали на земле, будто хотели дотянуться до нас. Я поднял голову и в десяти шагах от себя увидел одноэтажное строение, густо заросшее по периметру кустарником. Дана шла к нему, будто ее тянула туда невероятная сила.
Внезапно она остановилась, так что я чуть не налетел на нее.
- Вот.
Она торжественно указала рукой на темный провал двери.
Я посмотрел в ее лицо, залитое светом луны, бледное, с блуждающей улыбкой, торжествующее. Мне стало окончательно не по себе. Я решил во что бы то ни было убираться из этого места. И как можно скорее.
Все так же улыбаясь, девушка схватила меня за руку и буквально потащила к темному дверному проему. Раздумывал я не долго. Я все-таки был мужчина. Пока еще. Поэтому, собрав остатки мужества, я последовал за ней в сырую тьму, пропитанную запахом гнили и разложения. А еще душным ароматом цветов. Сейчас я уже почти был уверен, что это была та самая сирень из далеких 90-х, из того самого безымянного пионерского лагеря, о котором рассказывала Дана.
- Не бойся, - услышал я шепот девушки прямо у своего уха. – Пойдем со мной, ты сама должна ВСЕ понять, испытать... уже здесь, скоро... – шептала она мне с какой-то сумасшедшей радостью.
Я полностью превратился в послушную куклу. Дрожащую и одновременно боящуюся признаться себе в этой женственной слабости, в том, что даже девушка способна меня напугать. Вытянув руку в почти кромешной темноте, я нащупал противоположную стену, покрытую чем-то слизким и гадливо отдернул руку. Я не хотел знать, что это было, я не мог представить себе, чтобы Дана была права. Меня уже всего трясло от ужаса, когда я понял, что стена, к которой я прикоснулся была выложена из кафеля. Я не хотел верить. Она могла просто напоминать кафель, говорил я себе. Я знал, что моя и так ослабевшая за это время от стрессов психика едва ли выдержит это.
Мертвая, зловонная тишина, будто чей-то разлагающийся труп был где-то тут во тьме, смешанная с удушающим ароматом цветов парализовывала мое сознание.
На помощь мне пришла Дана. Она ушла, куда-то вниз, на пол. Я почти видел ее грациозный силуэт в обтягивающем как вторая кожа костюме. На секунду мне показалось, что девушка совсем обнажена, но ее кожа черна как смоль.
- Иди ко мне, вниз, здесь так хорошо, - услышал я на грани сознания ее жаркий шепот.
Не понимая и уже не в силах сопротивляться, я медленно опустился рядом с ней на колени, чувствуя непривычную жесткость пола. Наши ладони соприкоснулись, пальцы переплелись. Мои глаза встретились с ее, и не в силах вынести их магнетизма, я отвел глаза и посмотрел вверх. В неясном свете луны на фоне единственного разбитого маленького окошка у самого потолка, я разглядел кусок искривленной трубы с заржавленным венчиком душа у себя над головой.
Я не закричал. Просто закрыл глаза. В следующее мгновение я ощутил горячий и страстный ротик Даны на своих губах. Ее руки легли мне на плечи и плотно прижали мою голову к ее. Язычок проник в меня и почувствовал ее вкус. Сгорая от ужаса и страсти, я схватил девушку за плечи. Прижался весь, слился с ней воедино.
Громоподобный удар в старую дверь душевой потряс все помещение. Сверху, с венчика на меня упала капля воды. Я и Дана завизжали что было сил.
- Да вот же! – Вожатая гневно оттянула резинку мои мужских трусов, и резко отпустила ее, больно шлепнув меня по заду. – А где мои?..
Внезапно нагнувшись, она выудила из кармана моих валявшихся штанов белые кружевные трусики.
- Ты что совсем идиот? – Она потрясла трусиками перед моим лицом. – Как ты считаешь, твои синие семейники хорошо смотрятся под платьем???!!! Сейчас же переодеться! А я пока найду для тебя парик!
Я понурил голову. Отойдя в сторону и не снимая платья я просто вынул из-под юбки свои трусы и со вздохом натянул кружевные белые, слегка колючие и очень тесные трусики. Мой член оказался прижат, а попка стянута этой тканью, но ради красоты я стоически решил перетерпеть неудобство. Зато вожатая перестала орать и несла мне на примерку русый паричок с волосами средней длины.
Приказав не шевелиться, аккуратно надела мне его на голову, заправив мои выступающие волосы и слегка причесала мои новые волосы круглой расческой-ежиком. Я слегка отвел челку от глаз и взглянула на вожатую. Та не скрывала удовольствия.
- Ну все, супер, ты даже не представляешь как ты смотришься! – восхищенно лепетала она мне, бегая вокруг и немного поправляя на мне платье. Аня, закончив собирать разбросанные вещи, просто смотрела на меня и как-то загадочно улыбалась.
- Дайте хоть поглядеть, - стараясь говорить погрубее, бросил я.
- Идем, идем, зеркало в гримерке будет, там и посмотришься, а то уже время поджимает, - снова засуетилась вожатая. – Ну, идем, что же ты стоишь!
Мне было не совсем удобно впервые идти на каблуках, но дело было не в этом. Внезапно я осознал, что вот во всем этом мне сейчас придется пройти перед доброй половиной детей и взрослых, спешащих на танцплощадку лагеря. Храбрость моя явно дала трещину. Я нерешительно застыл у дверей. Вожатая видимо поняла мой страх.
- Да ты что боишься-то??? Ты пойми глупый, тебя сейчас никто не узнает! Ты бы видел сейчас себя, - сказала она с такой искренней интонацией в голосе, что я и правда понял свою оплошность и поверил ей в эту минуту. И как вскоре выяснилось, она оказалась абсолютно права. Подтолкнув меня к выходу, вожатая заперла раздевалку. На улице с пакетами в руках нас уже дожидалась Аня. Она снова лукаво взглянула на меня. Потом протянула два пакета.
- Вот возьми тоже, не все же мне одной тащить.
Я послушно взял пакеты. Ситуация приобрела еще большую естественность. Две девушки с кучей шмоток. Что может быть естественнее? Через десять минут я научился наступать на носки, и ходить на каблуках стало удобнее, хотя и все еще трудно. Кажется, еще немного – и упадешь вперед или отломаешь каблук.
Несмотря на успокоительные слова вожатой, первое время пока мы шли, мне было не по себе и я избегал встречаться взглядами с окружающими. Но мало-помалу, я понял, что ситуация происходит с точностью до наоборот. Я превратился в невидимку. Правда в не совсем обычную. Дело было в том, что мои знакомые совершенно не реагировали на меня, зато незнакомые парни и девушки смотрели какими-то другими взглядами, смысле которых я не понимал, да у меня и не было времени гадать на этот счет. Зато было главное – никто не смеялся и не тыкал пальцем. Приободрившись, я уже смелее смотрел на проходящих и до задней двери гримерки позади сцены дошел с гордо поднятой головой. Перед дверью Аня забрала у меня пакеты и пожелала удачи.
В гримерке я первым делом бросился к зеркалу. Увиденное в нем сразу и бесповоротно объяснило мне все причины реакции на меня прохожих.
А заодно я понял, почему иногда только по глазам можно узнать человека. Глаза, смотревшие на меня из зеркала, были по-прежнему мои. Темные, томные, подчеркнутые темными тенями и обрамленные увеличенными тушью длинными ресницами, но все же мои. На этом сходство отражения заканчивалось. Впервые я подумал, что от такого можно запросто и свихнуться. А что было делать еще, глядя на миловидное личико, стройную гибкую фигурку, перехваченную в талии широким поясом, округлую выпуклую попку, небольшие холмики грудей под воздушным кружевом и прямые загорелые ножки под обтягивающей короткой юбочкой этой безумно соблазнительной девочки-подростка?? Я сам столько раз мечтал о таком подарке судьбы и вот сейчас... получил его? Но, а как же прежний я? И кто же будет встречаться с этой красоткой, если меня, меня прежнего больше нет? Все это не укладывалось у меня в голове.
Девочка серьезно смотрела на меня из рамы. Складывалось ощущение, что она просто стоит за стеклом окна и пристально смотрит мне в глаза. Я отвернулся. Потом снова посмотрел. Девчонка повторила за мной. Затем улыбнулась. Показала кончик языка. Потом слегка приоткрыла губки и подмигнула мне. За ее спиной появилось отражение вожатой. Обычное отражение обычной знакомой мне вожатой. И это, второе отражение совсем не удивилось тому, что перед зеркалом стоял мальчик, а в зеркале отражалась молоденькая девушка в белом платье с волосами цвета спелой пшеницы. Значит все было в порядке? Или нет?
- Ну хватит вертеться, скоро на сцену, - услышал я за спиной голос вожатой. – Никак не налюбуешься... Что нравится?
Ее глаза заискрились смешливыми искорками. Девочка снова повернулась к зеркалу. Теперь в ее глазах читалась не растерянность и озадаченность, а победа и уверенность в своих силах. В своей красоте. Это мое и одновременно не мое тело с каждой минутой наполняло мой разум новыми, невесть откуда взявшимися невероятными образами, идеями, мыслями и фантазиями. Мне тогда казалось, что это тело дает мне право или даже обязывает делать многие вещи, о которых я даже не имею понятия. Но очень скоро оно придет. Не знаю почему, но в этом я был наверняка уверен. Или она была уверена. Впрочем, с каждым новым взглядом в зеркало я перестал чувствовать разницу. Я вживался в новый образ и уже не смог отделять его от себя. Пора было выходить на сцену. Оттуда уже несколько минут долетала музыка и шум предстоящего торжества.
- А сейчас встречайте нашу очаровательную ведущую, неповторимую Диану!!!
Звонкий почти мальчишеский голос принадлежал моей обожаемой партнерше.
Я сообразил, что Диана это я и слегка взволнованно вышел на сцену.
Я ожидал разной реакции народа на свое появление и несмотря на свою уверенность готов был и к насмешкам и к успеху. Но мое появление сопровождалось таким шквалом аплодисментов публики, какого я никогда не встречал, будучи мальчиком и получая различные призы и грамоты в школе. И это только выход, я даже еще не сказал ни словечка! Рукоплескания перешли в овации, во время которых моя партнерша повернулась ко мне и широко распахнув глаза проговорила слова, поглощенные общим шумом, но услышанные мной вблизи «Ну ты даешь... просто офигеть!». Я взглянул на ее скромную фигуру в мешковатом мужском костюме и ничего не ответив, перевел взгляд на людей и улыбнулся. Несомненно, сегодняшней звездой здесь был я. Разглядывая лица в зале, я убедился, что почти никто не узнал меня прежнего. Я поискал среди сидевших на скамейках несколько самых близких моих приятелей, которые знали о моем участии в шоу. Они смотрели на меня буквально открыв рты. Но в их слегка пришибленные выражениях лиц не было даже тени на насмешку.
Весь текст моего выступления как по линейке выстроился у меня в голове. И на протяжении всего мероприятия никто бы не упрекнул меня в том, что я совершил хоть малейшую ошибку. Я просто не мог. Слишком велика была моя ответственность. Меня теперешнего, или теперешней. Такая девочка как я обязана быть примером и звездой для всех и просто не могла ошибаться. Да, да. Именно так. Поэтому вечер прошел великолепно.
После того, как все конкурсы были проведены, призы выиграны, песни спеты, речи сказаны, а цветы подарены, мы объявили о самой лакомой части праздника – дискотеке, и под бурные овации и крики уже наших однокашников скрылись в гримерной. Здесь мы наконец-то смогли вздохнуть спокойно – вечер прошел «на ура».
- Ну как тебе наше выступление, Оля? – я впервые решился назвать по имени свою симпатию.
- Все кажется было супер, но ты конечно дал стране угля, - не отрывая от меня восхищенных глаз отозвалась она, - кто это тебя так нарядил?
- Да вожатка, - отмахнулся я.
И чтобы еще что-то произнести в наступившем неловком молчании добавил:
- А где же она сама?
- Наверное пошла бухать со своими или к дискотеке готовится, - ответила девушка.
- Ааа... понятно, - протянул я.
А снова для того чтобы что-то сказать, хотя заранее знал ответ на этот вопрос спросил:
- А ты пойдешь на дискотеку?
Девушка состроила загадочную физиономию и рассмеялась, глядя мне в глаза.
- Не знаю, не знаю, было бы с кем идти.
- Ну а как же, не с кем что ли, я вот например иду, - решил прощупать я почву.
- Точно?
Она лукаво склонила набок свою хорошенькую головку.
- ДА! Выпалил я как из пушки. Девушка снова засмеялась.
- Ладно, так тогда и встретимся, только ты это... все же переоденься, а не то я тебя таким, как парня совсем не воспринимаю. Ты сейчас больше всего мне Лялю Ручейкову из пятого отряда напоминаешь, - она снова хихикнула и, выйдя, направилась в сторону своих домиков.
Я остался один. Душа моя пела и танцевала в предвкушении счастья, а воображение уже рисовало Олю в моих объятиях медленного танца, а затем поцелуи под луной, а может мне совсем повезет, и мы сбежим ото всех на озеро и там...
Полный таких приятных планов на скорое будущее, я подошел к зеркалу. Длинноногая милашка с русыми локонами никуда не делась и смотрела на меня, улыбаясь счастливой улыбкой. И действительно, немного похожа на Лялю, вспомнил я Олины слова. За Лялей бегали все самые авторитетные парни из старших отрядов, и поговаривали, что у нее даже роман с одним из вожатых. Куда уж мне было тягаться с такими конкурентами! А здесь, вот она – и моя! А точнее – я! С ума сойти! Мне стало немного жаль ее. Через несколько минут она должна будет навсегда исчезнуть. Ну и пусть. Зато у меня уже есть другая, с которой... Я показал отражению язык. Оно ответило взаимностью. Я отвернулся, надул губы, будто обиделся. Отражение живо продемонстрировало то же. Не переставая дуть губы, я искоса взглянул в зеркало. Какая она все-таки милая! Я прогнулся спинкой и выпятил попку. Затем провел по ней и шлепнул. Еще раз... В глазах девочки отобразился легкий испуг. Я провел по гладкой коже обнаженного бедра девушки.
Внизу живота стало нарастать приятная тяжесть. Девушка в зеркале опустилась на четвереньки и прогнулась как кошка. Сладкое напряжение начало расти стремительно. За те две недели, проведенные в лагере, у меня совсем не было возможности предаться своей одинокой сексуальной жизни, если можно так выразиться, и вот теперь все это незамедлительно требовало разрядки. Потушив свет, я тихо вышел из гримерки через заднюю дверь и по ступенькам спустился сзади сцены, направляясь к душевой и раздевалке. Сначала к душевой, подумал я.
Снаружи уже совсем стемнело. На площадке, еще недавно занятой народом было пустынно. Несколько парней растаскивали из рядов скамейки и ставили их вдоль площадки, образуя, таким образом, танцпол, слышались первые звуки магнитофона – кто-то возился с проводами, подключая колонки и цветные лампы-фонари. Остальная детвора видимо прощалась с уезжающими родичами или готовилась к дискотеке. Лучше времени не придумаешь.
Стараясь быть незамеченным, я кустами пробрался к душевой и не включая свет прошмыгнул в темный провал двери. Воду на ночь у нас отключали, чтобы шутники не открывали ее ночью, и быть застигнутым внутри в эту пору было исключено совершенно. В темноте я осторожными шагами ступил на кафельный пол, и прошел несколько шагов вглубь помещения, слегка постукивая каблучками. Я и так был на взводе, а тут этот стук каблучков явно давал понять моему распаленному воображению, что здесь находиться девушка. И сейчас я с ней... точнее... Переведя дух я зашел в один из душевых отсеков и прислонился к стенке. Прислушался. Тишина. Только сильный запах сирени, росшей поодаль дурманил мою и без того сумасшедшую голову. Я тишине я, кажется слышал стук собственного сердца.
Через минуту медленно и плавно я опустился вниз, пока мои коленки не коснулись холодного кафеля. Одежда так возбуждала и ласкала мое разгоряченное тело, бывшее одновременно и одетым и раздетым... Я слегка приспустил уже мокрые от смазки трусики, и освободив свой хоботок, упоенно отдался сладкой процедуре, другой рукой лаская по попку, ножки и грудь. В конце концов, понимая, что развязка близка, я как порно-актриса вставил пальчик в рот и принялся сосать его. Еще несколько секунд и...
Внезапно я услышал голоса снаружи. Несколько голосов. Через пару секунд они приблизились. В тишине душевой оглушительно прозвучал сильный удар ногой в дверь. После чего, раздался пьяный хохот. Я замер...
Моя милая рассказчица замолчала, задумчиво глядя куда-то вдаль.
- Ну, же Дана, что было дальше? Говори скорее, интересно!!! – я чуть ли не стал тормошить ее, стараясь вывести из какого-то непонятного транса.
Девушка молчала. Словно что-то обдумывала. Я проследил за ее взглядом. Уже совсем смерклось, и в наступающем полумраке при свете взошедшей луны, лишь призрачно мерцали руины сцены с обломками мозаичной стены, а в воздухе пели комары. Из-за темноты мне на секунду показалось, что мозаика совершенно цела, и я даже смог различить на ней недостающие буквы надписи «Всегда готов!» и застывшие навсегда лица пионеров. Впрочем, вероятно, это было лишь мое воображение, разыгравшееся под влиянием рассказа. В совершенно неподвижном воздухе лишь безумно сладко, до головокружения пахло какими-то цветами (уж не сиренью ли, даже мелькнуло у меня в голове?) Внезапно Дана повернулась ко мне и прошептала.
- Ты чувствуешь это? – Глаза ее сверкали как пара черных бриллиантов. – Ты чувствуешь ЭТО? – повторила она уже громче таки тоном, который послал дрожь по моему телу. Только теперь я заметил, что Дана сама вздрагивает глядя куда-то в пространство.
- Мне говорили, я знаю... – услышал я ее горячий шепот. – ЭТО никуда не девается, ЭТО все здесь, оно ждет... эти все дети... люди, бывшие здесь... я чувствую их!! ТССС!!
Она замолчала, став живым изваянием с пальцем, прижатым к губам. Бледная, как мрамор. Ее глаза бегали, словно искали что-то. Кого-то.
Я испуганно огляделся и проглотил подступивший к горлу горький ком. Наконец, собрал все силы и тоже шепотом проговорил.
- Дана, Даночка, ты что? Что ты такое го...
- Ухх как страшно здесь!
Ее глаза снова вперились в меня.
Я готов был поклясться, что в беспробудной глубине их омутов я вижу отражение луны. Она схватила меня за ладонь обеими руками – они была холодны как лед.
- Говорю тебе, здесь все и произошло!
Дана почти кричала.
- Здесь все могло произойти как и со мной!
- Даночка, успокойся, ты же не могла быть тут, ведь это произошло в другом месте, ты сама знаешь...
Девушка вдруг решительно встала со скамейки. Вся поза ее излучала решительность.
- Пойдем, - негромко произнесла она. Я слегка занервничал.
- Куда?
- Шшшшш... - Дана снова приложила палец к губам и взяла меня за руку. – Пойдем, я покажу тебе, я уверена, что оно все еще тут, я думаю... ты поймешь, ты должна...
Девушка почти тащила меня с невесть откуда взявшейся силой. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Меня самого начинала бить нервная дрожь.
Прошелестев по высокой сухой траве, будто нарочно оплетавшей наши ноги невидимыми нитями, под тусклым светом луны, мы пересекли открытую танцплощадку с перевернутыми и поломанными скамейками, и вошли под непроницаемый полог деревьев. Дана тащила меня, будто заранее знала куда. Длинные тени деревьев лежали на земле, будто хотели дотянуться до нас. Я поднял голову и в десяти шагах от себя увидел одноэтажное строение, густо заросшее по периметру кустарником. Дана шла к нему, будто ее тянула туда невероятная сила.
Внезапно она остановилась, так что я чуть не налетел на нее.
- Вот.
Она торжественно указала рукой на темный провал двери.
Я посмотрел в ее лицо, залитое светом луны, бледное, с блуждающей улыбкой, торжествующее. Мне стало окончательно не по себе. Я решил во что бы то ни было убираться из этого места. И как можно скорее.
Все так же улыбаясь, девушка схватила меня за руку и буквально потащила к темному дверному проему. Раздумывал я не долго. Я все-таки был мужчина. Пока еще. Поэтому, собрав остатки мужества, я последовал за ней в сырую тьму, пропитанную запахом гнили и разложения. А еще душным ароматом цветов. Сейчас я уже почти был уверен, что это была та самая сирень из далеких 90-х, из того самого безымянного пионерского лагеря, о котором рассказывала Дана.
- Не бойся, - услышал я шепот девушки прямо у своего уха. – Пойдем со мной, ты сама должна ВСЕ понять, испытать... уже здесь, скоро... – шептала она мне с какой-то сумасшедшей радостью.
Я полностью превратился в послушную куклу. Дрожащую и одновременно боящуюся признаться себе в этой женственной слабости, в том, что даже девушка способна меня напугать. Вытянув руку в почти кромешной темноте, я нащупал противоположную стену, покрытую чем-то слизким и гадливо отдернул руку. Я не хотел знать, что это было, я не мог представить себе, чтобы Дана была права. Меня уже всего трясло от ужаса, когда я понял, что стена, к которой я прикоснулся была выложена из кафеля. Я не хотел верить. Она могла просто напоминать кафель, говорил я себе. Я знал, что моя и так ослабевшая за это время от стрессов психика едва ли выдержит это.
Мертвая, зловонная тишина, будто чей-то разлагающийся труп был где-то тут во тьме, смешанная с удушающим ароматом цветов парализовывала мое сознание.
На помощь мне пришла Дана. Она ушла, куда-то вниз, на пол. Я почти видел ее грациозный силуэт в обтягивающем как вторая кожа костюме. На секунду мне показалось, что девушка совсем обнажена, но ее кожа черна как смоль.
- Иди ко мне, вниз, здесь так хорошо, - услышал я на грани сознания ее жаркий шепот.
Не понимая и уже не в силах сопротивляться, я медленно опустился рядом с ней на колени, чувствуя непривычную жесткость пола. Наши ладони соприкоснулись, пальцы переплелись. Мои глаза встретились с ее, и не в силах вынести их магнетизма, я отвел глаза и посмотрел вверх. В неясном свете луны на фоне единственного разбитого маленького окошка у самого потолка, я разглядел кусок искривленной трубы с заржавленным венчиком душа у себя над головой.
Я не закричал. Просто закрыл глаза. В следующее мгновение я ощутил горячий и страстный ротик Даны на своих губах. Ее руки легли мне на плечи и плотно прижали мою голову к ее. Язычок проник в меня и почувствовал ее вкус. Сгорая от ужаса и страсти, я схватил девушку за плечи. Прижался весь, слился с ней воедино.
Громоподобный удар в старую дверь душевой потряс все помещение. Сверху, с венчика на меня упала капля воды. Я и Дана завизжали что было сил.
5 年 前